Узбекистан: курс на либерализацию или автократию?
26 октября 2021 года в одной из бывшей советских республик - Узбекистане прошли президентские выборы. Явка составила более 80 процентов (при том, что значительная часть населения голосовала в России). Президентом был переизбран на второй срок Шавкат Миромонович Мирзиёев – преемник Ислама Каримова, который правил страной с 1991 до 2016 года. По утверждению экспертов, сами выборы носили больше референдумный характер, то есть население скорее оказывало доверие Мирзиёеву на новый президентский срок, чем реально выбирало из представленных альтернатив.
Но при этом мы не видим негативной реакции на результаты выборов со стороны других держав. Это можно объяснить не только тем, что на избирательных участках присутствовали иностранные наблюдатели, довольно убедительными результатами фаворита гонки (более 80 процентов), но также и тем, что в Республике просто отсутствует реальная оппозиционная альтернатива как Мирзиёеву, так и его партии. Точнее, она присутствует, но среди населения непопулярна и в её среде нет заметных и авторитетных политических вождей.
Кроме того, на выборах присутствовали альтернативные кандидаты – целых четыре, которые, правда, не особо стремились выиграть и даже не всегда вели кампанию. Но видимость конкуренции присутствовала, а явка в 80 процентов (которая, кстати, является минимальной за всю историю выборов в Узбекистане) и отсутствие возмущений после плебисцита придали дополнительную легитимность прошедшим выборам. Хотя ОБСЕ по итогам выборов и выпустило заявление, что выборам не хватало реальной конкуренции (что, в целом, верно) и был ряд процедурных нарушений. При этом сами итоги не оспариваются и даже отмечается ряд прогрессивных тенденций и в целом государство прислушивается к тем рекомендациям, которые присылают различные международные инстанции (БДИПЧ, ОБСЕ, Европейский парламент и т.д.).
Почему же народ Узбекистана поддержал своего лидера? Вопрос можно было бы назвать риторическим, если бы мы говорили о патерналистском типе политической культуры у населения, авторитарных тенденциях и клановой структуре узбекского общества. Это всё имеет место быть, и во многом благодаря этому на выборах побеждал Ислам Каримов.
Такое высокое доверие к Президенту может быть объяснено ещё и тем, что Мирзиёев после начала правления в 2016 году взял курс на реформаторскую деятельность. Пусть и очень ограниченную, но заметную как в других странах, так и в самом Узбекистане. Заключалась она в либерализации (что логично – Мирзиёев член либерально-демократической партии) общественной жизни и экономической сферы.
Как известно, экономические процессы управляют политическими, а потому нововведения Мирзиёва касались, во многом, улучшения экономического положения граждан и создание благоприятного инвестиционного климата. Пока что самыми крупными инвестициями в экономику республики были денежные поступления узбекских трудовых мигрантов из России. При наследнике Каримова Узбекистан занял второе место после Казахстана среди самых привлекательных стран в регионе для инвестирования.
Значительно увеличились объёмы внешней торговли – до 36 млрд долларов в 2020 году (с 17 млрд в 2016). Усовершенствовано налоговое законодательство, отменён ряд дублирующихся налогов, заложены основы для полноценной налоговой реформы. В лучших традициях либерально-рыночной экономики, проведена приватизация ряда предприятий, не имеющих стратегического характера для государства, тем самым заложены основы для создания более развитой капиталистической экономики и нового класса собственников. Также проведена отмена монополии на экспорт плодоовощных продуктов – заложены основы для развития нового слоя торговцев и поддержки отечественных предприятий по производству пищевой продукции, которые могут выходить на мировой рынок. Уже после вступления в должность, в ноябре 2021 года Мирзиёев подписал указ о либерализации рынка зерновых культур, ограничив влияние государства на эту отрасль, а также упростил приватизацию земельных участков.
Помимо этого, Мирзиёев пошёл на конфронтацию с чиновничеством и традиционными для них ценностями, например, запретил с размахом праздновать свадьбы (установлены были даже временные рамки – всё должно закончиться в 23.00). Разработан закон о противодействии коррупции, которым больно узбекское государство, и создание специализированного ведомства для борьбы с этим явлением, а госслужащие теперь обязаны декларировать своё имущество. Они этому, мягко говоря, не рады и будут ждать любого удобного случая, чтобы отменить новшества Мирзиёева и иногда уже прямо выступают против его деятельности. Кадровые перестановки так же продолжились с началом нового срока Шавката Миромоновича – в отставку был отправлен Рустам Иноятов, более 20 лет возглавлявший службу безопасности Узбекистана, а затем бывший советником у нового президента – видный представитель политической элиты времён Ислама Каримова. Ранее, в начале 2021 года были крупные перестановки в силовом блоке и заменён ряд руководителей в Министерстве внутренних дел.
Из тюрем выпущены политические заключённые и заключённые по религиозным мотивам, значительно увеличилось финансирование научных и исламских центров. Альтернативные, а не только государственные точки зрения стали появляться в СМИ и заменены руководители государственных информкомпаний, словом, начала развиваться независимая журналистика. На своей инаугурации Мирзиёев объявил о скором начале конституционной реформы, одним из пунктов которой будет передача части полномочий из центра в регионы.
Но в то же время при Шавкате Миромоновиче стали проявляться и более жёсткие авторитарные тенденции. Был запрещен ряд соцсетей, принят аналогичный российскому закон о персональных данных, по готовящейся новой конституционной реформе президентские сроки Мирзиёева обнуляются, поскольку по нынешней Конституции избираться он может лишь на два срока. Политической сферы либерализация почти не коснулась, за исключением амнистий политзаключённым. В Узбекистане официально зарегистрированы лишь пять политических партий, которые представлены в парламенте, попытки же других партий участвовать легально в выборах или легитимизироваться (как «Эрк», запрещённая с 90-х годов) наталкиваются на непреодолимое сопротивление. Но справедливости ради скажем, что и активной работы они также не ведут среди избирателей и мало кому известны, кроме узкой прослойки активистов и интеллектуалов.
Таким образом, реформаторскую деятельность Шавката Мирзиёева можно назвать прогрессивной, но ограниченной и не форсирующей. Проблемы решаются постепенно, нововведения вводятся не сразу. До сих пор в работе нуждаются полтора миллиона граждан страны, а планы по созданию новых рабочих мест реализовываются очень медленно. При этом за экономической либерализацией практически не следует политическая – наоборот, тенденции к авторитарному правлению увеличиваются лишь ещё больше. Такой расклад может повлечь за собой усиление несистемной и более радикальной оппозиции в стране, примеры из истории хорошо это подтверждают. Появляется новый класс собственников, который будет предъявлять свои требования по мере увеличения его численности и капиталов. И вероятнее всего, в ближайшее десятилетие Узбекистан могут потрясти политические катаклизмы, если нынешний режим не будет проявлять гибкость и вводить новые ограничения для ведения политической деятельности. Возможно, что будут свёрнуты и проекты по дарованию свободы средствам массовой информации и независимая журналистика. Однако это ещё больше может подтолкнуть страну к катаклизму. Но пока реформаторская деятельность Мирзиёева идёт бодро и население ему по-прежнему доверяет и если он решит не идти по стопам Каримова, то у него есть хорошие шансы войти в историю страны как человек, который вывел её на цивилизованный путь развития.
Понравился материал?
Поделитесь им с друзьями в соцсетях: