Белорусский протест: фактор эхо-камер
До воскресного митинга сторонников Лукашенко, торопливо свезенных со всех областей и весей белорусской земли, создавалось впечатление, что основное противостояние происходит между двумя слоями общества: условными «силовиками» и условными «гражданскими».
Опыт предыдущих протестов показывает, что именно в момент активных действий «второй стороны» происходит переход противостояния к наиболее горячей фазе, когда обе несогласных стороны окончательно утрачивают возможности к диалогу, прибегают к взаимному насилию.
Во многом это связано с феноменом эхо-камер, получившим свое окончательное развитие в эпоху социальных сетей. Влиятельный американский специалист по поведенческой экономике Касс Санстейн [1], одна из ключевых фигур предвыборного штаба Барака Обамы, полагает, что социальные медиа - основная причина поляризации современного общества: коммуникации в интернете гораздо менее зависят от случая, чем в повседневной жизни. Людям вообще свойственно осознанно подбирать себе собеседников при наличии подобной возможности. Подобное поведение ведет к формированию «эхо-камер» - замкнутых кругов общения.
Эхо-камеры сейчас крайне популярный объект научного рассмотрения. Среди общепризнанных специалистов по этому вопросу можно назвать Э. Коллеони [2], В. Креббса [3], и А. Арвидссона [2], отечественная гуманитарная наука на мировой тренд отвечает работами А. Замкова [4], С. Суслова [5], Н. Барсукова [6].
Для внутренней экосистемы эхо-камеры характерен узкий социальный дискурс, фрагментация, система взаимного контроля, подавление альтернативных оценок как непопулярных. Формированию эхо-камеры способствует кризис экспертного мнения, коммуникативные алгоритмы социальных сетей, таргетированная ориентация производимого медиапродукта.
Те субъекты коммуникации, которые посягают на сформированную внутри «эхо-камеры» картину мира, добавляются в список нежелательных. Происходит фильтрация новостей и информации, которая не соответствует уже существующим взглядам. Это приводит к поляризации мнений в обществе, теряются возможности для диалога между представителями различных идеологий, взглядов, мнений.
Санстейн рассматривал формирование эхо-камер на примере кейса «Клинтон-Левински», а также предвыборной кампании Джорджа Буша мл. и Эла Гора, однако современная социологическая и политологическая практика показывает, что эхо-камеры формируются в практически любом современном околополитическом социуме: ФРГ (кейс «Альтернативы для Германии»), Великобритании (Brexit, победа Бориса Джонсона на британских выборах), США (взлет Дональда Трампа, феномен alt-right, движение BLM).
Политическая экосистема Белоруссии тоже подчинена закону о формировании эхо-камер. [7] Политизированные СМИ и общественные организации оказывают информационно-идеологическое давление на политический режим и лояльные власти структуры, используя тематику противоречий и проблем в обществе. В то же время преследуется цель пересмотра ценностных ориентаций общества. «Окна дискурса» могут двигаться в сторону разных идеологических «границ»: экспертами отмечены попытки продвижения как идей военной конфронтации с Российской Федерацией, реабилитации белорусских коллаборационистов, идеализации средневековой истории, ее экстраполяции на современную политическую повестку, так и повестки о укреплении политических связей России и Белоруссии, поддержки движения «Русская Весна», идей современного русского национализма.
Белорусский протест на текущий момент также выстроен по принципу «эхо-камер», есть четкое разделение на мы («гражданское общество») – они («лукашисты»), причем это разделение чувствуется с обеих сторон: представители силовых структур экспертами описываются как «отдельная каста», они осознают себя «отдельной кастой».
Лукашенко заранее готовил силовые структуры к подавлению протестов: зарплаты, в два раза превышающие средние по стране, идеологическая работа, убежденность представителей силовых структур в «святости их дела» – вот факторы формирования провластной «эхо-камеры». Этим можно объяснить такое ожесточение силовиков при взаимодействии с протестующими, вызвавшее шок у протестующих.
Источники:
- Sunstein C. R. Echo chambers: Bush v. Gore, impeachment, and beyond. – Princeton, NJ : Princeton University Press, 2001.
- Colleoni E., Rozza A., Arvidsson A. Echo chamber or public sphere? Predicting political orientation and measuring political homophily in Twitter using big data //Journal of communication. – 2014. – Т. 64. – №. 2. – С. 317-332.
- Krebs V. Proxy Networks. Analyzing One Network to Reveal Another //Bulletin de méthodologie sociologique. Bulletin of sociological methodology. – 2003. – №. 79. – С. 61-70.
- Замков А. В. Эффект эхо-камеры как проявление принципа самоподобия в социальных сетях //Медиаскоп. – 2019. – №. – С. 7-7.
- Суслов С. И. Симуляция эхо-камер в сетевом анализе онлайн-сообществ в социальной сети «ВКонтакте» на примере петербургского политического сегмента сети //Теории и проблемы политических исследований. – 2016. – №. – С. 136-146.
- Барсуков Н. С. «Эхо камеры» в Интернете: иллюстрация «эффекта эха» на примере Брексита //Государство и граждане в электронной среде. – 2018. – №. – С. 73-86.
- Лазуткин А. Массовая коммуникация в условиях информационного противостояния. – 2019.
Иван Бобров, политический аналитик
Понравился материал?
Поделитесь им с друзьями в соцсетях: